У Ги накопились вопросы, и он постоянно искал ответы. Однажды он сидел в комнате отдыха вместе с другими пациентами и пытался найти ответ на один из мучивших его вопросов.

— Я не могу понять одну вещь… — начал Ги.

— А я ничего не могу понять, — перебил его кто то. — Ты везучий! Подумаешь! Одну вещь! Мне смешно!

— Послушайте! — продолжал Ги.

Все замолчали, поскольку мальчик всегда интересно рассказывал о необычных вещах.

— Вот! — Ги чихнул. — Восемь часов в день человек живёт между хлопковым одеялом и простыней — в ящике, сделанном из хлопка. Два часа он сидит в ящике из металла. Восемь часов он проводит на работе, в ящике, сделанном из пластмассы. Остальное время он убивает в кирпичном ящике, который называет домом. Жизнь — это прыжки из одного ящика в другой, пока человек, наконец, не попадает в деревянный, где остаётся навсегда. И это он называет свободой!..

Все молчали, обдумывая услышанное.

— В кирпичном ящике, — продолжал Ги, — человек думает о пластмассовом, в металлическом — о кирпичном и пластмассовом, в пластмассовом — о хлопковом и кирпичном. Самым смешным является то, что о самом главном — деревянном — человек не думает или, по крайней мере, старается не думать. Он его боится и потому быстро перебегает от одного ящика к другому, как бы пытаясь убедиться в том, что следующий ещё не деревянный. Противно! Я не хочу такую жизнь! Хочу свободу!

— Но ты же должен где то жить! — вмешался доктор Зак, случайно услышавший разговор.

— Я хочу жить на планете Земля! — заявил Ги.

— А дождь? Снег? Тайфун? Ураган? — поинтересовался кто то. — Как ты себя тогда будешь чувствовать?

— Живым! — не моргнув глазом, ответил Ги.

— Но ведь ты можешь заболеть? — не унимался тот же больной. — Тебя могут отравить, убить на улице…

— Это всё намного интереснее, чем жить в ящиках! — Ги твердо стоял на своем.

Все молчали, включая доктора, который сейчас думал о своем доме как о груде кирпичей.

— А мы сейчас тоже в ящике? — спросила маленькая бледная женщина в сером халате, стоящая возле окна.

— Конечно! — Ги кивнул. — Но… — он сделал многозначительную паузу. — Самый главный ящик находится здесь! — и он постучал себя костяшками пальцев по курчавой голове. — Его мы строили долгие годы и находимся там всё время. Собственно говоря, — Ги ещё раз постучал себя по лбу. — Мы и есть этот ящик!

— А из чего он сделан? — поинтересовался худенький старичок, ударив себя по лысине пластмассовой чайной ложкой.

— Из мыслей, памяти и страха, — объяснил Ги — Это он заставляет нас жить в других ящиках. Это он виноват!..

— Да-да! — крикнул кто то. — Вот почему я оказался в психушке!

— Да-да! — согласились многие — Это он!

— Поймите, — спокойно продолжал Ги — что ящики из металла, кирпича и прочего — воображение, иллюзия! Он — Ги опять постучал себя по голове, — заставляет нас думать, что ящики реальны! И как только мы так думать перестанем, то сразу обретем свободу!

Все молчали. Доктор Зак был настолько поглощен разговором, что совершенно забыл, что ему нужно сделать обход. Он думал над последней фразой, произнесенной Ги, даже не замечая, что ковыряет в носу…

Наконец раздался чей то тихий голос:

— Ги, посоветуй как жить дальше.

— В психиатрии много лекарств, которые позволят вам хорошо себя чувствовать в любом ящике, — заметил доктор Зак, но тотчас пожалел о сказанном, поняв, что произнес глупость.

— Мы не хотим больше принимать лекарства! — выразил общее мнение Ги.

— Вы должны! — все услышали голос медсестры. — Обязаны принимать лекарства, назначенные доктором! Вот и все!

— А я хочу быть свободным человеком, — так же твердо произнес Ги — Свободным!

Больные оживились и возбужденно зашумели, обсуждая друг с другом ящичную тему.

— Всем немедленно разойтись по палатам! — приказала медсестра, испугавшись, что больные выйдут из под контроля.

Доктор Зак закашлял. Он со вчерашнего утра себя неважно чувствовал— продуло, пока ехал в металлическом ящике по направлению к пластиковому.

Ги бесстрашно смотрел в глаза медсестре, лицо которой покрылось красными пятнами.

— Ги! Немедленно в палату! — скомандовала она.

— Да! — поддержал её доктор Зак, зная, что и сам не в состоянии противиться сильному женскому началу, которое может быть разрушительным.

Ги в упор глядел в лицо медсестре, которая отвела взгляд, воткнув его, как гвоздь, в стенку.

Доктор Зак смотрел в окно.                                                

— Люди! — усмехнулся Ги — Неужели вы действительно счастливы в коробках?

Большая птица парила высоко над городом, озирая с высоты коричневого цвета ящик, именуемый психиатрической клиникой.

Может, птица и не обладала человеческим интеллектом, но она совершенно не завидовала людям.