Новый конкурс на тему Родина. Смотрите положение

Всемирный союз деятелей

искусства

 

 

 

Свой мир построй. Сам стань творцом. 

А нет - останешься рабом

                                                    (З.Рапова)

Современная литература.  Галерея Златы Раповой
22 февраля 2013
Он ее любил...
 

История – это вчерашний день, прожитый, ушедший, невозвратимый.

У Анатолия он запечатлелся до мельчайших подробностей. Вчера Ирина ему сказала:

  - Все, нам надо расстаться.

И это после многолетних встреч, после их долгих и томительных ожиданий, коротких свиданий, страстных любовных игр и забав. Да, она была его забавой. Он жаждал её до изнеможения, страдал во время разлук. С нетерпением ожидал её звонков. Зачастую не выдерживал. Звонил сам. Она отвечала: "Перезвони потом. Муж дома".

Второй муж Ирины - солидный мужчина не на много старше её, но уже обладающий плешью на затылке и основательным брюшком. Его лицо, похожее на мордочку хомяка, украшали тощие усики, придававшие, как он думал, ему солидность. А ещё он обладал хорошей должностью в госаппарате - был госслужащим какого-то высокого ранга. Но по её признаниям, он был недостаточно темпераментен в постели, не отличался умением ласкать женщин.

С Анатолием Ирина чувствовала себя свободно.

Была раскрепощена, доверчива, отдавала всю себя его любовным порывам. И это несмотря на значительную - в тридцать лет - разницу в возрасте. Анатолию, как раз вчера, исполнилось семьдесят. Но и сейчас, в свои семь десятков лет он имел рыцарскую стать и почти не тронутую временем седую шевелюру.

Его мужественное лицо напоминало лицо благородного итальянского мафиози из криминальных сериалов.

Началось всё лет шесть-семь назад. Ирина - тридцатитрёхлетняя статная женщина в самом расцвете своей красоты - жила по соседству на третьем этаже в квартире напротив. Она была замужем, но супруг крепко выпивал. И Анатолий, живший по соседству, иногда, благородно помогал ей затащить обмякшее тело пьяного мужа в квартиру.

... Однажды, совершив очередной героический поступок и, выслушав подобающие случаю слова благодарности, он вдруг совсем близко обнаружил её вызывающе полуобнажённую грудь с родинкой на левой выпуклости. Не выдержал и прилип в поцелуе. Ирина, неожиданно для него, ответила лаской и прильнула к его колючей шерстяной груди.

В присутствии бесчувственно пьяного мужа и произошло их слияние.

Моментальное. Бездумное.

Почему?
Ни он, ни она не могли себе это толком объяснить.

То ли лето было жарким и духота в квартире. То ли какая-то неведомая сила притяжения сердец в пространстве. А, может, и внезапная, как выстрел, всепоглощающая обоюдная страсть.

Но что бы там, ни было, а через месяц, пролетевший для любовников, как одно мгновение, пьянчуга-супруг был изгнан из квартиры.

Однако Анатолий, преданно храня семейный очаг, и дальше продолжал существовать в двойной жизни - дома и в соседней квартире. Дома - с женой, с этой милой и родной старушкой, которую давно уже воспринимал и как добрую, внимательную мать, и как очаровательную заботливую бабушку, и как благородную и преданную спутницу жизни, но не как женщину, способную зажечь страсть, удивить в постели, доставить удовольствие. А то недолгое время, которое он проводил в соседней квартире с Ириной, - эти клочки второй половинки реальности были для него блаженством. Он вдыхал аромат её духов, целовал упругие груди, слизывал солёные капельки пота с её тела, тонул в прядях шелковистых волос, безрассудно стонал в моменты наивысшего наслаждения.

Была ли это любовь - они не могли ответить. Магнит? Тяга? Безумные импульсы?..

Оказавшись рядом, они моментально, словно электрические провода, замыкаясь, возгорались.

Их сердца, бившиеся в едином ритме, при сближении впадали в резонанс, который стремительно увеличивал взаимную страсть и чувственность любовных отношений.

Ни он, ни она не могли понять природы этих импульсов, этой неодолимой тяги друг к другу. Но оба были счастливы, блаженны, неразделимы.

История - это вчерашний день, уже прожитый.

Спустя пять лет Ирина взбунтовалась. "Воровская любовь" - так определила, возмутившаяся любовница эту связь, и решительно оборвала их встречи.

Разлука была недолгой. Скоро сенсационные слухи о свадьбе Ирины донеслись через жену. И Анатолий, выйдя утром в день свадьбы на балкон, воочию, убедился в свершившемся факте.

Ему было плевать на роскошный свадебный кортеж, на упакованного в наряд жениха.

Другое дело, невеста - её каштановая завитушка, кокетливо свисающая с удивительно прелестной причёски, и загорелая грудь на фоне белоснежного свадебного платья - не то чтобы свели Анатолия с ума, но всё естество его пронзили жаром.

Она своим женским инстинктом почувствовала это, моментально подняла голову и встретилась с ним взглядом. Несмотря на расстояние, Анатолий прочёл в нём: "Всё! Всё кончено. Ты этого добился. Теперь "я другому отдана и буду век ему верна".

  - Гооорькооо! - Захлебнувшись от ярости, сдавленно прохрипел Анатолий и рухнул в беспамятстве.

   Госпиталь. Реанимация. Месячный покой и совет доктора перед выпиской:

  - Анатолий Евгеньевич, дорогой мой, отдохнуть бы вам, сменить обстановочку, - и слегка похлопав по плечу, добавил с хитринкой в голосе, - да и отвлечься чуток не помешало бы.

  - На сердце не повлияет?

  - Да оно у вас, батенька, лошадиное. И давление, как у юноши.

Неожиданная новость взбодрила.

  - Почему бы и вправду не отправиться куда-нибудь на средиземноморье. Например, в Анталию, что ли, - раздумывал Анатолий, возвращаясь, домой.

В подъёзде он встретился с Ириной.

  - Как дела? Выздоровел?

  - Отлично.

  - Как чувствуешь себя?

  - Превосходно. Профессор советует сексотерапией заняться на югах.

  - ...и с кем?

  - С тобой, конечно.

  - Сколько?

  - Пять штук зелёными, хватит?

  - По мордам сейчас давать, или на югах?

  - Хомяк, дома?

  - В командировке.

Домой Анатолий вернулся из больницы только под вечер.

Анталия - сказочная Анталия! С кудрявыми деревьями, усыпанными мандаринами, причудливыми пальмами и греческим амфитеатром, который можно было созерцать прямо из окон их отеля.

  - Муж звонил.

  - Чего этому плешивому надо?

  - Слушай, Хоттабыч, он всё-таки мне муж и ...

  - Только не докладывай, что ты с ним спишь.

  - Тебе, противно?

  - Да.

  - И мне... что же делать будем?

  - Отдыхать... я хочу тебя...

  - О-о-ой, горе, ты, моё...

  - А, ты, веточка моя мандариновая...

  - Лишь бы плодами раньше срока не созреть...

  - Глянь - посмотри своими синими...

  - Что обнаружили твои жгуча кария?...

  - Ну отпусти, пусти, пожалуйста, на завтрак пора...

  - Пышечка здобненькая...

  - Худеть собираюсь.

  - Ни-ни-ниии...

На завтрак они так и не успели.

   История - это день вчерашний, прожитый, навсегда ушедший.

Вчера она ему сказала:

  - Всё! Нам надо расстаться. Я жду ребёнка.

  - От кого?

  - Тебе какая разница? У тебя их трое, и пятеро внуков.

  - Всё же сознайся.

  - Не ведаю.

  - А, если от меня?

  - Тем более, уходи.

  - Не понял?

  - Чего понимать то, когда безысходно.

  - Выход есть. Я оставлю семью.

  - Ой, ли!

  - На полном серьёзе.

  - Нет, милый, пусть останется так, как выплеснулось.

  - Я тебя люблю.

  - Ты, меня желаешь, как конфетку, лакомишься мною на десерт, или принимаешь, как таблетку, на ночь. В твоём возрасте - очень удобно.

  - Нет, я тебя люблю.

  - Не-а! Ты, мною пользуешься в нужный для тебя момент.

  - Ирина, ты, беспощадна! Ты... у меня... нет слов... я тебя убью...

  - Буду только рада.

  - Думай, о чём говоришь! Все слова обратно возвращаются и бьют бумерангом.

  - Считай - убила.

  - За что, ты, меня так ненавидишь?

  - За то, что, ты, любишь меня однобоко.

  - Как это понять?

  - Очень просто. Ты, получаешь удовольствие,  и на этом страсть заканчивается. И у тебя берёт верх сила разума.

  - Какая сила?! Ты, что плетёшь?!

  - Это не я плету. Это ты плетёшь. И ты уже сплёл корзины, но, к сожалению, они оказались пустые - без цветов.

  - Я тебя в чём-то не удовлетворял?

  - Во всём!.. Кроме, секса.

  - Разве этого мало?

  - Много, слишком много, учитывая твой возраст.

  - Я, что - урод?

  - Нет, ты, Ирод!

  - В каком смысле?

  - Ты, неарденталец, ты, ископаемое, ты, шерстянка... Ты, наркотик, дающий короткое призрачное счастье.

  - Не понял?

  - Хмырь, ты, по-русски. Старый извращенец, охмуривший в минуту слабости растерявшуюся женщину.

  - Зачем продолжала?

  - Затем, чтобы доставить тебе удовольствие.

  - Разве?

  - И самой насладиться, не скрою, иначе отшила бы давно.

  - Ребёнок мой?

  - Может быть. И скорей всего... Но он будет под другим отчеством.

  - Ты же, не спишь с ним!

  - Милый, я женщина, и я не дура.

  - И он поверил?

  - Почему бы и нет?

  - Слушай, ты, сука!

  - Ну, да! Я и проститутка, а,ты, ангел белокрылый. Только дети почему-то от тебя производятся до сих пор.

  - Значит, отец - я!

  - Ты - дед. Уходи. Между нами всё кончено... Никогда-никогда-никогда...

  - Ты, шлюха!

  - Я бл-ь... Доволен? Ещё я - скатерть самобранка. Позволила себе отдаться статуе бесчуственной.

  - Я - статуя?!

  - Ты - железный Феликс!

  - А ты... Боже! Зачем мучаешь меня?

  - Дай, я поцелую тебя в последний раз.

   История - это день вчерашний, до боли невозвратимый...

Всё это было вчера - в истории.

Сегодня её не было рядом.

Сегодня её увезла "Скорая"

Она в реанимации.

Он во дворе лечебного корпуса.

Госслужащий в больничном коридоре.

Двое ждут результата.

Она умерла.

Умер наследник.

Остались – плешивый и седовласый.

Вьюжило. Снег застилал пространство, слепил глаза, белой стеной резвился в округе.

Двое мужчин стояли друг против друга, засыпанные снегом, будто Деды Морозы.

Только Снегурочки рядом с ними не было.



Просмотров :703
Автор: Балбекин Александр

Добавить отзыв

Доступно только для зарегистрированных пользователей.



РЕКЛАМА

 

Реальный заработок в Интернет
25 рублей за просмотр сайта